Те, кто с Востока, наверное, помнят свои ощущения, когда увидели первые российские триколоры на государственных учреждениях своего города. Удивление, раздражение, громкие мысли, что все вокруг – не по-настоящему. Но потом все так завертелось.
Псевдореферендумы, захватившие власть русские муртады, деградация всего живого и прогрессивного, что оставалось на оккупированных территориях.
2022-й год "легализовал" присутствие РФ в том смысле, что оно больше не маскировалось под "местных трактористов". При этом изменились подходы к финансированию оккупированных территорий, требования к оккупационному законодательству и документам.
РФ вводит все новые и новые правила пребывания украинцев на ТОТ, придумывает "законы", которые лишают многих людей их имущества.
Но влияет ли все это на отношение людей к оккупационным властям?
Мы расскажем вам сейчас три истории из Донбасса о том, какой выглядит для людей сейчас жизнь в оккупации. В интересах безопасности не называем подлинных имен.
Мнения людей записали редакции Бахмута.in.ua, 0629. com.ua, Новости Донбасса.
Лидия, Мариуполь
В Мариуполе сейчас живет уныние. Вы можете почувствовать его, как только выйдете на улицу. Люди ходят и не смотрят друг на друга, мрачные, грустные. Это общее настроение невозможно не почувствовать.
Город уже не похож на такие руины, как был в 2022-м. О, тогда это был такой ужас, что… Мне трудно слова даже подобрать. И эта трупная вонь.
Сейчас, конечно, ничего уж такого нет. Правда, частный сектор стоит в руинах, и будет стоять, я так понимаю, потому что никто не дает деньги на его восстановление. Кто имеет силы и возможности что-то самостоятельно ремонтировать – ну-то делает. Но у большинства таких денег нет – дома отстраивать с нуля. Потому руины. А еще – внутри выжженные дома стоят на проспектах. Таких очень много.
Хотя в целом смотрится все гораздо лучше. Но настроение у людей, напротив, стало хуже. Особенно у тех, кто столкнулся с российской машиной. Люди не могут доказать, что они – это на самом деле они, что они родились и жили в Мариуполе, что имели собственность на квартиру, что их родственник (брат, дядя, двоюродная сестра) – действительно их родственник. Куда ни сунься – посылают в суд. А там – мрак, очереди, и все дорого.
И от того, что за три года так и не удалось восстановить справедливость хотя бы по каким-то вопросам, возникает разочарование и злоба.
А еще массово придумала такая штука, типа Мариуполь пока не Россия, мол, Россия сюда еще не зашла, а действуют здесь законы "ДНР". Так оправдывают весь тот хаос в их жизни, который прибавился.
На самом деле все последние три года РФ перекраивает законы так называемой ДНР под российские требования. Просто люди не хотят верить в то, что их "прекрасная Россия", к которой они так стремились, оказалась столь несправедливой во многих вопросах.
Но многие всем довольны. Многим все нравится, Россия нравится. Особенно – пенсионерам хорошо живется. Их всех купили здесь высокими пенсиями. Конечно, цены выросли, инфляция большая, но все равно: на российскую пенсию в оккупации пенсионер может прожить, а на украинскую пенсию в Украине — не может. Вот и вся разница.
Молодых в Мариуполе немного. Кто бы что ни говорил — я вас уверяю: мало молодых на улицах. Достаточно просто выйти вечером во двор и посмотреть. Там пустота, никого нет, хотя и комендантского часа не было в последние месяцы. Сейчас молодежь можно увидеть только на мероприятиях "Юнармии".
Меня лично охватывает тупик. Вот такое печальное состояние. Если раньше я надеялась на деоккупацию, то вижу, что Россия здесь укрепилась навсегда. Выехать из города я не могу по родственным обстоятельствам, остаюсь здесь. И перспектив для себя никаких не вижу. Вот с таким настроением живу.
Пробовала пойти работать поваром. Но тут такая коррупция, так воруют, что я была в шоке. Я не хочу в этом участвовать. Уволилась. Работы для женщин здесь вообще нет – либо магазин, либо маникюр с педикюром.
В общем, здесь только пенсионерам и хорошо, хотя когда они начинают болеть… С медициной как было плохо, так плохо. Врачей не хватает.
С едой здесь плохо. Вернее, продуктов в магазинах полно, что хочешь – все есть. Проблема заключается в том, что они все – невкусные. Так захочешь шоколадку, купишь "Аленку", а потом будешь три часа плеваться.
В общем, если вы спрашиваете об отношении людей. Мне ничего не нравится – ни сейчас, ни раньше. Но таких, как я, мне кажется, немного. В основном люди привыкли. А что делать? Жить-то надо.
Вячеслав, Донецк
Вячеслав уехал из оккупированного Донецка в августе 2025 года. Молодой человек родился и вырос в этом городе, стал свидетелем оккупации с 2014 года и прожил под ее влиянием более десяти лет.
"Отношение жителей к жизни в оккупации за эти годы значительно изменилось. В 2014 году большинство людей находились в состоянии неопределенности: они не понимали, что происходит и почему, испытывали постоянное давление и страх. Те, кто пытался сохранить украинскую идентичность, часто подвергались преследованиям, а нейтральные или пророссийские настроенные граждане. имея четкую картину будущего.
К 2025 году ситуация поменялась. Жители адаптировались, если можно так сказать, к условиям оккупации, но их жизнь стала более контролируемой: российская пропаганда активно формирует мировоззрение, особенно у молодого поколения, а старшие, помнящие Украину и жизнь при ней, вынуждены уезжать. Люди уже более критично оценивают реалии жизни на ВТО, они знают о проблемах с продуктами, ограниченных возможностях для развития и низкой рождаемости. Многие принимают решение остаться или уехать, исходя из собственных ценностей и прагматических соображений”.
По словам Вячеслава, серьезные проблемы возникают сейчас с продовольствием. Основная часть товаров низкого качества: либо завезенная из России, часто из отдаленных регионов (Самара, Екатеринбург), либо местного производства, но из-за дефицита воды и ресурсов продукты сильно уступают по качеству. К примеру, хлеб стоит на 20% дороже, чем на подконтрольной Украине территории, но по качеству значительно хуже. Однако жителям из-за пропаганды насаждают мнение, что цены дороги повсюду, а лучшей жизни, чем в Донецке, нет.
В то же время можно найти импортные товары из Франции, Италии, Грузии, Казахстана или Китая — но только для тех, кто имеет достаточно средств. Белорусские продукты иногда лучше местных или российских. Пропагандистские товары с других оккупированных территорий, например из Херсона, в Донецке не очень популярны; местные предпочитают более привычные продукты, такие как Coca-Cola, Fanta или Sprite.
Особенно заметно влияние оккупации на молодое поколение. Дети и подростки, родившиеся уже после 2014 года, интегрируются в русскую культурную среду: слушают русскую музыку, смотрят русские фильмы, учатся русскому языку и фактически строят свою жизнь в русских реалиях. Старшее поколение, которое помнит Украину, или воспитывающее детей, пытаясь привить им "украинскость" пытаются сохранить критическую позицию и часто выезжают за пределы оккупации.
Демографическая ситуация в Донецке тоже сложная. Около 60-65% населения — люди постарше, 60+. Рождаемость значительно снизилась: если в 2012–2013 годах еженедельно рождалось 150–200 детей, то сейчас только 20–30. Поэтому власти "ДНР" активно завозят мигрантов и граждан России, чтобы поддержать численность населения и создать стабильную прослойку жителей. Также завозят людей из Средней Азии и Кавказа, что приводит к появлению новых языков в быту и усложняет коммуникацию.
Что касается строительства, к 2022 году практически ничего нового не сооружалось. Россияне применяют специфический подход к восстановлению: улучшают объекты, не требующие больших ресурсов. Например, могут обустроить небольшую детскую площадку в сквере и активно продвигать ее в пропагандистских медиа, создавая впечатление масштабной деятельности. Такой подход позволяет демонстрировать «успехи» при минимальных затратах и создает видимость изменений для населения.
Елена, Донецк
Дончане так и не стали «жить как в России». Действительно, за последние несколько лет ситуация в оккупации изменилась. В Донецке, как и других оккупированных городах региона, оккупированных еще в 2014 году, появилось больше российских, белорусских и китайских товаров. Теперь в этих городах, особенно в Мариуполе и Донецке, живет все больше россиян – они переезжают или приезжают на время из отдаленных регионов России – жить и работать.
«Как долго россияне будут здесь жить, покажет исход войны. А пока война продолжается, московское руководство прилагает все усилия, чтобы эти территории "обрусились". Сюда привозят людей со всей России. Флаги этой страны теперь на каждом шагу — чтобы местное население ни на мгновение не забывало, что Россия здесь навсегда», — иронизирует Елена, ссылаясь на слоган, который разместили на баннерах в 2022 году.
На фоне активной работы по восстановлению среднероссийского уровня в оккупированных территориях, летом Владимир Путин поставил задачу вывести Донбасс, Запорожье и Херсонщину на новый экономический уровень. Но пока жители Донецка живут в условиях постоянного дефицита воды, качественных продуктов, стабильной медицины и надежных услуг. Цены на продукты и услуги растут, зарплаты отстают, а инфраструктура продолжает рушиться. Несмотря на заявления оккупационных властей о «стабилизации», жизнь дончан больше напоминает борьбу за выживание.
В начале года группировка «ДНР» сообщила, что с 1 января 2025 года прожиточный минимум на оккупированной Донбассе увеличился почти на 15% и теперь составляет 16 669 рублей на одного человека, что эквивалентно 8 246 гривен по официальному курсу. Прожиточный минимум – это сумма, необходимая для поддержания жизнедеятельности, и используется для оценки нуждаемости при социальных выплатах, а также для определения размера различных пособий. К примеру, именно прожиточный минимум учитывается при расчете единой помощи.
Михаил Мишустин, премьер-министр РФ заявил, что к 2030 году оккупированные территории Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей должны достичь общероссийского уровня по качеству жизни. Для этого, по его словам, власти направят дополнительные 10 миллиардов рублей на капитальный ремонт и расширение трассы «Новороссия», которая соединяет Ростов-на-Дону с Симферополем, проходя через Мелитополь, Бердянск, Мариуполь, Новоазовск и Таганрог, и является важным сухопутом. Мишустин уточнил, что в 2025 году из федерального бюджета уже выделено около 20 миллиардов рублей на приведение в порядок региональных и местных дорог в этих регионах. В настоящее время отремонтировано более 6 тысяч километров дорог.
Да, местные чиновники перед московскими кураторами измеряют успехи в «надоях молока» или километрах построенных дорог. Это трассы, которые, прежде всего, должны обеспечивать логистику оккупированного региона. Теперь ведь даже воду в Донецк возят цистернами из России. А еще по этим дорогам колоннами перегоняют российскую военную технику.
Мобильная связь и интернет остаются в Донецке дорогими и низкими. Местные провайдеры используют оборудование старых украинских сетей или временные российские решения. До сих пор!
Абонплата за базовый пакет мобильной связи – около 300–400 рублей (150–200 гривен) в месяц, но качество связи и интернета значительно хуже, чем в соседних регионах России.
Общественный транспорт работает нестабильно. Автобусы и маршрутки курсируют, но интервалы движения увеличились, а стоимость проезда выросла до 25–30 рублей. Такси стало роскошью: цены выше, чем в крупных городах России и зависят от наличия горючего.
«Не во всех районах оккупированных городов есть такси в принципе. Иногда очень сложно добраться из Донецка на Гвардейку (Красногвардейский район Макеевки — ред.), потому что не каждый таксист согласится, ведь им такие поездки невыгодны», — пожаловалась Елена.
Экономика оккупированного Донбасса практически разрушена. Крупные предприятия не работают или работают в сокращенном режиме. Средняя зарплата в Донецке – около 20–25 тысяч рублей (10–13 тысяч гривен), если ты не военный и не «чиновник».
Для работников «остатков» промышленных предприятий или социального сектора задержки выплат зарплат стали нормой. Правда, о них пропагандистские СМИ почти не пишут. Российские СМИ не оглашают проблем местного населения, пока ситуация не выходит из-под контроля, как, например, массовые жалобы людей на работу ЖКХ-сектора. Или, например, о миллионных долгах по зарплатам можно узнать постфактум, когда «прокуратура ДНР» доблестно вмешалась и обязала предприятия выплатить людям деньги.
Весной этого года пропагандистская газета Комсомольская правда писала, что в начале 2025 года не менее 42 предприятий на оккупированной части Донецкой области прекратили выплаты зарплат своим работникам. Среди них стратегически важные предприятия, такие как «Вода Донбасса» и региональные службы скорой помощи. Выровнялась ли ситуация — неизвестно.
"Моя бабушка всегда говорила: "Не жили много, нечего и начинать". Это о нашей жизни, — рассказывает Елена. — Брендовые вещи покупают жены и любовницы боевиков и кадровых российских офицеров. Но не в Донецке. Нет причины везти такие вещи в оккупированные города, ведь они могут достать себе в среднем по Москве. Человек с достатком выше. ниже, которых большинство, это не нужно. Они если и поедут в Ростов, то за мясом, рыбой и другими продуктами.
Женщина работает на одном из маленьких рынков Донецка. Каждый день она общается с десятками разных людей, видит их эмоциональное состояние, наблюдает за поведением, разговаривает о наболевшем.
«На одежду простые люди теперь совсем не тратят деньги. Многие сейчас стоят перед выбором — палка колбасы на неделю или комплект нового недорогого белья. И купят колбасу. К тому же рынки сейчас непопулярны. Китайские товары в российских интернет-магазинах сейчас дешевле рыночных. Так что молодое поколение покупает вещи там», – рассказала Елена.
Она признается, что теперь часто вспоминает слова своей бабушки: "Не жили много, нечего и начинать". Думала, времена изменились…
«Я всегда ссорилась своей бабушкой, когда слышала от нее эти слова. Мол, надо выходить из состояния перманентной бедности — мир изменился, сейчас столько способов заработать. А теперь я знаю: Россия хочет, чтобы с нами навсегда был Советский Союз в его худшем проявлении».
Фото сгенерированы ИИ
Источник: 0629.com.ua
