«Как я устала воевать…» — говорит Наталья Козуб. Ее война началась еще десять лет назад. Они с семьей жили в Снежном, которое было оккупировано в 2014-м. Муж служил пограничником и хорошо видел, кто именно вошел в город.
«Это был один сплошной ужас. То, что началось в Снежном после оккупации, страшно вспоминать. Мы продержались там до конца 2014-го, а потом просто собрали вещи и бросили все, что имели. Мы сделали это ради сына, ради того, чтобы у него было будущее», — рассказывает Наталья.
Они с мужем работали на двух работах 9 лет, чтобы приобрести тот дом в Снежном, и остались ни с чем.
Годами слонялись по чужим домам, а потом в 2018 году Кабинет министров принял решение, которым разрешил переселенцам-военным получить компенсацию за утраченное из-за российской агрессии жилье.
На тот момент в семье было уже двое военных — сын Алексей также решил пойти в армию и подписал контракт.
Сын
Алексей Козуб был абсолютно домашним ребенком. Его мама ни разу не краснела из-за него ни в детском саду, ни в школе. Родители невероятно гордились им. «Мамина радость, отцовская гордость», — так они говорили о своем мальчике.
Наталья Козуб с сыном Алексеем
Решение Алексея стать морским пехотинцем было для семьи полным сюрпризом. Однако они не могли влиять на его решение.
Они стали служить вместе — отец и сын. А маме оставалось волноваться за обоих и гордиться ими.
В феврале 2022 года Алексей Козуб с позывным «Маркус» защищал Мариуполь — город, который стал родным для него и его родителей после потери малой родины.
«Маркус» погиб на «Азовстали» 17 апреля 2022 года.
«Ко мне приезжал Богдан «Пугач» Гришенков, капитан азовцев. Стал на колени, а у него же раненые ноги (!), говорил, что тело Алексея не удалось спасти. Его засыпало после падения бомбы. Побратимы выкапывали его. Затем Богдан отнес погибшего друга к одному из трех рефрижераторов, где хранились тела погибших. Но одна из бомб упала как раз на этот рефрижератор. Ребята говорят, что там образовалась такая воронка, что ничего не осталось. Мы конечно сдали анализ ДНК. Один шанс из ста все же остается найти тело сына и похоронить. Но по состоянию на сейчас наше семейное кладбище — это «Азовсталь». А места, где мы можем возложить цветы, — это стела возле Михайловского собора и украинский флажок на Майдане Независимости», — рассказывает Наталья Козуб.
Дважды военные-переселенцы
Поскольку семья Козуб в 2018 году имела уже двух военных со статусом переселенцев, была надежда, что это должно было облегчить получение компенсации за утраченное жилье. Однако сын сказал: «Я посмотрю на вас. Если у вас получится, то и я подам документы на компенсацию».
Наталья Козуб начала собирать необходимые документы. Это оказалось очень сложно и очень долго. Только представьте — 6 лет они добиваются от государства того, на что дважды имеют право.
«Мужчины мои постоянно на службе, поэтому всеми бумажными проблемами начала заниматься я. Оказалось, что собрать все бумажки — это сверхсложная задача. Мариупольская комиссия, которая принимала решение о компенсации, нашей семье отказала. Я плакала, но ничего не могла поделать», — вспоминает Наталья Козуб.
Она говорит, что повод был формальным. У мужа справка о ВПЛ не была проштампована. Он просто не успел этого сделать, потому что по службе его направили в Одессу. Ни подтверждение от командования подразделения, ни другие документы не убедили членов мариупольской комиссии подтвердить право семьи на компенсацию в качестве военных переселенцев.
«Мне сказали, что надо просто подождать год, и все уладится. То есть через год комиссия без проблем примет это решение. Для них это был просто год, а для нас — еще один год по чужим домам, без собственного дома. В следующем году, это был 2019-й, я снова собрала документы и подала их, и на этот раз комиссия, действительно, уже без проблем приняла решение о компенсации, однако нас поставили в очередь на получение денег. Государство Украина не спешило. Я была 96-й в очереди. А позже узнала, что в 2018-2019 гг только 13 семей на весь Мариуполь получили деньги. Я, конечно, хотела поинтересоваться, кто же это такие счастливчики, что это за военные, которые воевали и потеряли свои дома, но мне ответили, что их фамилии не разглашаются. Но я и так знала, кто это — СБУшники и полиция. Ну а тем, кто действительно воевал, пришлось снова ждать», — рассказывает Наталья Козуб.
Они с мужем так и не дождались той компенсации и за несколько месяцев до полномасштабного вторжения купили на последние деньги небольшой дом в Кальмиусском районе, на «Украине». Его надо было ремонтировать от А до Я, но он был лучшим из тех, на которые хватало денег у семьи.
Они начали делать ремонт, накупили новую современную бытовую технику, и… началось полномасштабное российское вторжение.
«Мы снова все потеряли. А ту технику выплачивали банку вплоть до ноября 2022 года. В это время ее уже не существовало. Как и нашего дома на улице Днестровской, 12», — с болью говорит Наталья.
Дома на улице Днестровской, где они были счастливы
Ее родная сестра, которая живет до сих пор в оккупированном Мариуполе, за несколько дней до полномасштабного вторжения успела получить официальное сообщение, что деньги на компенсацию утраченного жилья выделены (семья Козуб зарегистрировалась у сестры, поэтому и письмо пришло туда). Но воспользоваться этой помощью семья уже не могла. Наталья Козуб была вынуждена уничтожить, сжечь все документы, для того чтобы пройти российские блокпосты и вырваться из блокадного Мариуполя.
А потом началась борьба за сына, поиски. Известие о его гибели. Она больше не думала ни о компенсации, ни о доме. Наталья Козуб боролась за память Алексея «Маркуса».
Устраивает выставки фотографий погибших героев, борется с другими семьями за мемориальное кладбище.
На одной из встреч в Министерстве ветеранов по этому поводу ей посоветовали воспользоваться возможностью и спросить об утраченных документах на компенсацию. Министр Юлия Лапутина ответила, что такая возможность есть. Там же, в министерстве, Наталья Козуб написала заявление, а затем обратилась в центр «ЯМариуполь» в Днепре с просьбой помочь восстановить утраченные документы.
«Надо отдать должное — в центре «ЯМариуполь» мне реально помогли. Они сами делали запросы на восстановление документов. И это было достаточно быстро все сделано. Потом я эти документы повторно передала. Прошел год, к сожалению, мы до сих пор не получили деньги».
Сейчас семья столкнулась с равнодушием сельского совета поселка Гатное (возможно, это не равнодушие, а халатность, а возможно что-то другое), где как переселенцы зарегистрированы Козубы. Полтора месяца назад семью проинформировали, что компенсационные деньги, которые семья ждала еще с 2018 года, наконец зашли — именной платежкой на сельсовет Гатного. Социальная работница объяснила, что сельсовет должен их утвердить, после чего они будут перечислены на специальный счет Козубов. Но время проходит — денег нет.
«Мы начали волноваться. Дело в том, что эти деньги не могут храниться бесконечно. Если мы их не используем за определенное отведенное время, то мы их потеряем.
Муж из-за ранения и проблем со здоровьем был списан. Ему нужен отдых, восстановление. Мы очень надеялись приобрести небольшой домик, где он мог бы ходить. Но Гатное не переводит деньги!»
Наталья Козуб говорит, что пришлось ехать в сельсовет на прием к председателю. «Вы не поверите — он сказал, что понятия не имел, что на счетах сельсовета есть чужие деньги. Бухгалтер — знала, депутаты сельсовета — знали, потому что голосовали, а сельский голова — ничего не знал».
Семью попросили подождать еще пару дней. И они с мужем ждут. Вот уже дело и на сентябрь перекатилось. А тем временем цены на жилье ползут вверх, словно бы и нет войны.
«Мы с мужем сейчас как бездомные. Мы не знаем, где наше место, где должен быть наш дом. Сердце тянет меня в Мариуполь. Алексей навсегда остался там…
Мариуполь принял нас. Он был таким, где хотелось прожить всю жизнь.
Но все меньше веры в то, что город будет деоккупированным».
ЧИТАЙТЕ нас в Телеграм-канале Мариуполь 0629
ОТПРАВЛЯЙТЕ свои сообщения в Телеграм-бот 0629
ОБСУЖДАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук — Мариуполь Город-герой
СМОТРИТЕ нас на YouTube
Источник: 0629.com.ua
